Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Боевые возможности кораблей, построенных в Татарстане

Новые корабли
корпорации "Ак Барс"

Поиск на сайте

Последние сообщения блогов

Как Россия прирастала новыми землями в Приморье

   Прочитал интересную статью “Амурская экспедиция   Г.И. Невельского”.

     Действительно,  как в ней написано:

    -   “170 лет назад 1 августа 1850 года русский моряк и патриот Геннадий Иванович Невельской поднял в устье реки Амур Российский государственный флаг и объявил о присоединении обширных дальневосточных территорий к России”.

     Но почему после этого в Петербурге разразился скандал и за такую “дерзость” сановники предлагали разжаловать Г.Н. Невельского?

     В 1850 году Невельскому  присвоили звание капитана I ранга и он  начал экспедицию к устью Амура. И хоть ему было предписано "не касаться устья Амура", он основал там первое русское поселение - Николаевский пост (ныне Николаевск-на-Амуре).

    Там был поднят флаг Российской империи и капитан I ранга Г.Н. Невельской объявил, что эти земли принадлежат России.

    Вот здесь-то и разразился скандал. Сановники в Петербурге сочли его  действия самоуправством. За сию неслыханную дерзость даже предлагали разжаловать в матросы, что и было предложено Николаю I.

  В чем причина?

   Министры не хотели какого-либо конфликта с империей Цин из-за этих спорных территорий (почему спорных - объясняю ниже) .

 Кроме того, играли роль соображения финансового характера. Мол, кто будет платить за освоение этих земель и содержание там войск? Казна?!

   Но император рассудил иначе.

    На докладе по поводу экспедиции  Г.Н. Невельского Николай I  изволил начертать:

    "Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен". И повелел наградить дерзкого (по мнению сановников) капитана 1 ранга   орденом Св. Владимира 4-й степени.

  Невельской совершил еще несколько экспедиций на Дальнем Востоке.

     В октябре 1853 года он поднял русский флаг на Сахалине.

      Дело в том, что до 1860 года, подписания Пекинского договора, территория устья Амура относилась к спорной территории с Китаем, поскольку правый берег устья Амура принадлежал Китаю, а левый - России.

     Как же осваивалось Приморье русскими землепроходцами  и когда оно полностью стало частью России и излагается в моей статье, (которая была уже подготовлена  к моменту появления вышеназванной  статьи об экспедиции Г.Н. Невельского). Вот так совпали перекликающиеся темы..

    В 1636 году,   в царствование  Михаила Федоровича Романова,   из Енисейска вышла партия из 36 человек, под начальством атамана Ильи Перфирьева   для “проведывания пути” по Ангаре на Лену и Витим. Поднявшись к югу по реке Олекма ( правый приток Лены), Перфирьев дошел до Амура и сообщил о ней первые сведения.

   Так что впервые Россия узнала о реке Амур после похода Ильи Перфирьева.

  Ерофей Хабаров прошел по Олекме только в 1649 году

  В 1640 году отряд казака Ивана Москвитина, перезимовав в построенном ими  зимовье на берегу Охотского моря,  обследовал побережье от реки Уды (правый приток Селенги , впадает в Охотское море) до реки Тауй.

   От местных жителей он получил сведения о существовании на  юге большой реки Амур,  с многочисленными притоками (Бурея , Зея, Шилка и др.). Отряд устремился к югу, к Амуру, но из-за недостатка провизии и бегства проводников вынужден был вернуться в Якутск.

  Сведения о реке Амуре,  полученные  от Перфирьева,   побудили Якутского воеводу Головина снарядить в 1643 году под начальством “казачьего головы” Василия Пояркова экспедицию в составе 134 человек при одной пушке для завоевания приамурского края.

   Выйдя на судах летом 1643 года из  Якутска,  отряд Пояркова  в 1644 году достиг реки Брянты, притока Зеи. Здесь его отряд наполовину был разбит якутами, еще многие умерли от голода и болезней. Поярков,   потеряв много людей, отказался от “покорения края” ,  и по Амуру пошел к морю, которое достиг осенью 1645 года.

 Перезимовав в устье Амура, построив вместо стругов морские суда, Поярков двинулся вдоль побережья Охотского моря, открыв по пути Шантарские острова  и Сахалин. Затем сухим путем, частью реками отряд в июле 1646 года вернулся в Якутск.

    Он привез первые описания устья Амура, Сахалина и Шантарских островов.

  В 1649 году началась экспедиция Ерофея Хабарова на Амур. Набрав около 70 человек “охочих людей” Хабаров при содействии Якутского воеводы Францбекова,  на судах через несколько рек добрался до Амура, но встретив сопротивление местных туземцев вернулся обратно.

   В 1651 году, собрав новый отряд в 150 человек, снова отправился на Амур.

   В 1651 году Ерофей Хабаров занял укрепленное селение Албазин  даурского князька Албазы на Амуре,  недалеко от слияния рек Шилки и Аргуни,

   24 марта 1652 года отряд Хабарова подвергся нападению китайского войска в устье реки Сунгари. Против него китайцы выставили целую армию-1000 человек с артиллерией .

   Отряд Хабарова отбил нападение с большими потерями для китайцев.

   Не желая осложнять отношения с Китаем   Хабарова отозвали, заменив его сотником Онуфрием Степановым.

  В 1654 году был построен укрепленный городок - Нерчинский острог,  в месте впадения реки Нерчи в Шилку, ставший базой для продвижения русских в Приамурский край.

   В 1655 году китайское войско в количестве до 10000 человек при 15 пушках нападают на острог.. Десять дней китайцы осаждали острог, но отступили с большими потерями.

     30 июня 1658 года китайская флотилия из 47 речных судов напала на отряд сотника Онуфрия Степанова, плывший по Амуру на 15 стругах с ясаком ( данью), собранных с даурских туземцев.

  В упорном бою китайцы сумели нанести поражение отряду Степанова, Сам Степанов и большая часть казаков погибли.

   В 1667 году в Тобольске по приказу царя Алексея Михайловича под руководством Тобольского воеводы Петра Годунова был был составлен подробный географический обзор Сибири, состоящий из чертежей и текста:

      - « за свидетельством всяких чинов людей, которые в сибирских во всех городах и острогах , кто где бывал и городки и остроги знают доподлинно , и какие ходы от города и до города, да и от слободы до слободы и до которого места и дорого и земли и урочища и земель и сколку дней и сколку езды и верст, и где между слобод Тобольского построить от приходу военных людей , какие крепостцы и посколку человек в которой крепости посадить драгун, с которой крепости сколко ходу дней и недель м степью и водами аж до Китая”.

    В 1685 году произошло нападение китайских войск на Албазин.   Китайцы имели войско численностью пять тысяч человек с артиллерией. Русский гарнизон , защищавший крепость, имел 450 человек при нескольких пушках.

     Русские после упорной обороны сдали крепость, которую китайцы разрушили. Гарнизон под начальством воеводы Толбузина по договору с китайцами ушел в Нерчинск.

В 1686 году русский отряд в 1000 человек, под начальством вновь воеводы Толбузина вернулся   в Албазин и начал его восстановление.

   Но опять подверглись нападению китайских войск численностью до 5000 человек с 40 пушками. Началась осада крепости. Толбузин был убит, иссякли продукты, гарнизон понес большие потери, но отверг предложение китайцев о сдаче.

     Вскоре китайцы сняли осаду ввиду того, что начались мирные переговоры России и Китая.

      Поскольку русские не знали китайского языка, а китайцы — русского, переговоры велись  на латыни.

     27 августа 1689 года в Нерчинске окольничий Федор Головин   от имени Российского царства подписал первый мирный договор с Империей Цин,  который установил границы между   китайскими и русским владениями на Дальнем Востоке.

  По этому договору граница определялась по рекам Горбица  и Аргунь.

   Амур в среднем и нижнем течении отходи к Китаю.

   К России отходило все пространство земель , лежавшее к востоку по Хинганскому хребту, до самого Охотского моря.   Земли к северу от Амура оставались неразграниченными.  Крепость Албазин   Россия обязывалась срыть.

    Этот договор создал основу для торговых отношений и мирного сосущесвования Российского царства и Китая.

     Крымская война 1856 года и необходимость защиты северного тихоокеанского побережья от англичан и французов вызвали необходимость посылки на Дальний Восток правительственных войск России. Проще всего это было сделать по Амуру.

    Но всякий раз на это требовалось разрешение Китая. Вопрос урегулирования отношений по этой реке встал на повестку дня.

    Но Китай считал саму реку Амур и все прилегающие к ней территории своими и на переговоры не шел. Помогли России в некотором плане   французы и англичане.

     В то время население Китая было поголовно поражено наркоманией. «Начиная с чиновного сословия правительственных учреждений, вплоть до хозяев мастерских и лавок, актеров и слуг, а также женщин, буддийских монахов и даосских проповедников - все среди белого дня курят опиум, приобретают трубки и все принадлежности для курения опиума», - докладывали императору.

    И этому способствовали англичане и французы, наладившие торговлю опиумом, употребление которого в Китае все же было под официальным запретом.

    Везли они его судами из Индии. Китайская элита воспротивилась этой торговле, начали изымать опиум и жечь его принародно. Тогда европейцы объявили Китаю войну.

   Объединенные силы высадились на побережье и начали наступление на столицу Китая Пекин. Само существование имперской власти стало под угрозой.

    Россия не могла не воспользоваться моментом и предложила Китаю союз, свое посредничество в утихомиривании иностранцев взамен за Амур. Китайцы согласились.

    16 мая 1858 года в городе Хэйхэ  главноначальствующий над всеми губерниями Восточной Сибири Николай Муравьев и амурский главнокомандуюший    И Шань «по общему согласию, ради взаимной дружбы, для пользы их подданных и для охранения от иностранцев» подписали так называемый Айгунский договор. (Айгунь - старое название Хэйхэ).

   По договору левый берег Амура до морского устья отходил России, правый до реки Уссури - Китаю.  

   По договору Россия получила 600 000 кв.км. -   нынешние территории: часть Читинской области, Республики Саха, Хабаровского края, Амурскую область, ЕАО, Магаданскую область.

   В процессе переговоров обе стороны все же не пришли к соглашению о границе по Уссури и далее до моря.

   Тогда было принято следующее решение: «от реки Уссури далее до моря находящиеся места и земли, впредь до определения по сим местам границы между двумя государствами, как ныне да будут в общем   владении Дайцинского и Российского государств».

       Когда Айгунский договор ратифицировали, Александр II написал на его тексте:

     «Лучшего мы желать не можем».

    Но   создалась уникальная ситуация, по которой два с половиной года Приморье находилось под совместным управлением двух государств - Китая и России.

     Именно в это время и были основаны Россией почти все те населенные пункты, которые теперь являются основой инфраструктуры Приморского края.

    Айгунский  договор  о переходе к России левобережья Амура, до сих пор является юридическим обоснованием принадлежности к России огромных территорий современного Дальневосточного федерального округа (ДФО).    

    . Русские же сразу приступили к освоению территории. Уже в 1858 году здесь появился русский военный пост Ольга.

Русско-китайский Тяньцзинский договор подписан 13 июня 1858 года

    Он значительно расширял политические и торговые права России в Китае, уравнивая её в этом отношении с другими державами (до подписания этого договора Россия не имела тех привилегий, которыми пользовались англичане, французы и американцы в Южном Китае),

     Россия в Приморье укрепилась прочно. Китай был в это время  занят своими внутренними проблемами: началась новая война с англо-французской коалицией, которая даже  захватила Пекин. Император бежал.

   Россия опять воспользовалась этим, пообещав союз Китаю и очередное посредничество.    Китай согласился,

  14 ноября 1860 г. был подписан  Пекинский договор, по которому совместное управление Приморьем упразднялось,  и край полностью отошел к России.

    К моменту официального включения Приморья в состав России в 1860 году здесь проживало около 4000 русских и 1500 китайцев

   В 1859 году император Китая заявил русским, что ратификация Айгунского договора была ошибкой, которую он совершил потому, что, «любя все живое, не хотел, чтобы простой народ Русского государства терпел лишения и стеснения, и дал пустые земли по левому берегу Амура для житья бесприютному народу».

    В реальности же прямая угроза иностранцев Пекину не без помощи России миновала и Китай почувствовал силу. Но было уже поздно.  Приморье уже хорошо было освоено русскими,    появились целый ряд поселений: Раздольное, Посьет, Новинка и Владивосток и др.

  Практически с момента подписания до недавнего времени  Айгунский договор в Китае считался неравноправным, подписанным под давлением обстоятельств, а значит, несправедливым и требующим пересмотра.

   Однако официально результаты договора приняты, и вопрос его пересмотра снят с повестки дня.

   Сделал это Дэн Сяопин. В 1989 году на встрече с Горбачевым в Пекине

  Дэн Сяопин  сам предложил «закрыть прошлое, открыть будущее».

   Он коснулся Айгунского договора и обозначил свою позицию - объявил, что по неравноправным договорам к России отошли 1,5 млн км2 китайской территории.

    Но сказал: «Будем считать, что я высказался и забыл сказанное. И коснулся этого вопроса, чтобы поставить точку. Пусть ветер сдует эти вопросы и после нашей встречи мы уже не будем возвращаться к этой теме. Будем считать, что с прошлым покончено».

   Истоки же пограничных конфликтов России и Китая в XX веке лежат в несовершенстве условий Пекинского договора от 14 ноября 1860 года, согласно которому водное пространство и острова не были разграничены, охраняемая линия границы сложилась исторически и на ряде участков оспаривалась Китаем.

     С прошлым действительно покончено.

     Границы, определенные Айгунским договором, официально признаны обоими государствами и пересмотру не подлежат.

    Летом 2005 года Государственная Дума Российской Федерации ратифицировала Дополнительное соглашение, окончательно определяющее нынешнее состояние границы с Китаем.

   Сегодня Китай не претендует ни на один метр территории Российской Федерации.

    Но остается историческая память: в китайских школьных учебниках 600 000 кв.км до сих пор определяются как незаконно занятые Россией в 1858 году; тысячи  туристов, посещающие Владивосток каждый год, в один голос говорят, что приехали посмотреть на часть своей родины…..

   Но это уже их заботы ….

   Неприкосновенность наших границ определена и поправками в Конституцию, принятыми в этом году..

Амурская экспедиция Г.И. Невельского

170 лет назад 1 августа 1850 года русский моряк и патриот Геннадий Иванович Невельской поднял в устье реки Амур Российский государственный флаг и объявил о присоединении обширных дальневосточных территорий к России.

К сожалению мало кто знает об этом, этот подвиг незаслуженно забыт.

 

Считая, что результаты работ Лаперуза, Крузенштерна и других исследователей утверждавших, что  устье этой великой дальневосточной реки несудоход­но из-за того, что воды Амура теряются в песках..., а материковый берег соединяется с побережьем Сахалина перешейком, не дают основания для заключения о несудоходности устья Амура. Карты рус­ских промышленников и мореходов XVIII века, а также «скаски» (рассказы) В. Д. Пояркова и первые русские атласы ясно говорили: устье Амура выходит в пролив, отделяющий остров Сахалин от материка.       Г. И. Невельской задался целью исследовать устье этой реки, имевшей большое значение для экономического развития Дальнего Востока и Сибири. После получения им чина капитан-лейтенанта, его собирались назначить командиром на строящийся фрегат «Паллада», и тут, к общему удивлению, он решительно отказал­ся от этого заманчивого предложения и стал просить совсем о другом: о назначении его командиром неболь­шого военного транспорта «Байкал» - двухмачтового барка. Этот барк был предназначен для перевозки грузов. Он добился назначения командиром на военный транспорт «Байкал», шедший с грузами из Кронштадта в Петропавловский Порт (Петропавловск-Камчатский). Прибыв в место назначения, Невельской стал готовиться к экспедиции. Российско-Американской компании из Кронштадта на Камчатку. Ведь это совсем недалеко от Сахалина, а там и Амур рядом!

Просьбу Невельского удовлетворили - о нем хода­тайствовал сам Ф. П. Литке. В конце 1847 года Геннадий Иванович стал командиром «Байкала». Спешил: хоте­лось спустить корабль на воду раньше срока, сэкономить время. Для этого у него были свои соображения. Не на­рушая планов компании, Невельской собрался уже в нынешнем году, не откладывая в долгий ящик, прове­рить: пригоден ли Амурский лиман для плавания кораб­лей. У него было время, чтобы всерьез пораз­мыслить об этом. Все свидетельствовало: такая многоводная река, как Амур, не может бесследно поте­ряться в песках. Она обязательно должна иметь выход к морским просторам.

Казалось бы, важное для интересов государства дело, которое задумал передовой морской офицер,    должно всюду встретить поддержку. Но на пути Невельского встала поистине непроходимая стена косности царских сановников и самого Николая I. «Основанием» для от­каза в исследовании устья Амура послужило    простое недоразумение. Еще в 1846 году в район Амура был направлен из Ново-Архан-гельска бриг «Константин». Командир его, поручик корпуса флотских штурманов А. М. Гаврилов - человек до крайности аккуратный - неукоснительно выполнял все пункты данной ему Рос­сийско-Американской компанией инструкции. А один из пунктов инструкции гласил: «В случае, если при входе в лиман встретите мели, то не должны подвергнуть суд­но опасности, ибо положительно известно, что устье ре­ки недоступно». Встретив мели, Гаврилов в самый ли­ман и не пошел, а в своем донесении правителю Россий­ско-Американской компании Ф. П. Врангелю написал, что этот лиман-де доступен только для мелкосидящих судов. Министру иностранных дел графу К. В. Нес­сельроде этого показалось недостаточно, и он «от себя» приписал: «...река Амур не имеет для России никакого значения». Прочитав сие донесение, Николай I наложил окончательную резолюцию: «Вопрос об Амуре, как реке бесполезной, оставить».

Весьма затруднительным было положение рядового флотского офицера. Ведь ему приходилось идти напере­кор самому царю, а такое даром не сходило. И все же Геннадий Иванович Невельской встал на этот путь. Он обратился с просьбой разрешить ему вновь исследовать устье Амура, ссылаясь на старинные документы. Конеч­но, Невельскому в его просьбе отказали. Правда, после многих ходатайств ему все же было разрешено соста­вить инструкцию для производства описи берегов и глубин Амура. Проект такой инструкции он составил. И стал надеяться на удачу: вдруг проект утвердят?

Тем временем пора было отправляться в путь. «Бай­кал» вышел из Кронштадта 21 августа 1848 года. Не­вельской рассчитывал, что, пока он идет к Петропав-ловску-Камчатскому, он получит разрешение на плава­ние в Амурском лимане.

Надежды не сбылись. Хотя переход из Кронштадта в Петропавловск-Камчатский был выполнен в кратчайший срок, всего за 8 месяцев и 23 дня (на два месяца быст­рее обычного), вместо разрешения на плавание в Амур­ском лимане он получил лишь частное письмо недавно назначенного генерал-губернатора Восточной Сибири графа Н. Н. Муравьева. Тот туманно сообщал, что при­нимает участие в подготовке инструкции. Но самой инструкции Невельской не получил.

30 мая 1849 года транспорт «Байкал», спешно сдав грузы, вышел из Петропавловской гавани. Но отправил­ся не туда, куда ему было предписано, а в Амурский лиман. Когда транспорт вышел в море, Невельской объявил офицерам: всю ответственность за исход пла­вания он берет на себя, а их долг - выполнять его распоряжения. Он объяснил, в чем заключается цель его действий, и его слова были столь убедительны, что никто из офицеров не стал возражать.

Поход начался. Северной оконечности Сахалина «Байкал» достиг 17 июня 1849 года. Два дня спустя он пошел на юг, теперь уже вдоль западного берега Саха­лина. Началась особо опасная часть плавания - по совершенно не изведанным водам. Решалась и судьба самого Невельского. Он знал: в случае неудачи его ждет суровое наказание.

Беспрерывно лавируя, то и дело промеряя глуби­ны, «Байкал» медленно шел вперед. И вдруг прямо у входа в широкий залив корабль неожиданно сел на мель. Положение сложилось критическое. Однако Невельской не потерял хладнокровия. Начинался прилив. Набегав­шие волны то приподнимали судно, то вновь опускали его, ударяя о твердое дно. А ночью начался настоящий шторм. Гибель «Байкала» казалась неизбежной.

Командир приказал спустить шлюпку и отвезти на ней подальше от судна якорь с тяжелой длинной цепью. А затем начать подтягивать корабль на более глубокое место - выбирать цепь при помощи шпиля - ручной лебедки с вертикальным валом. Шестнадцать часов бо­ролись за спасение судна мужественные люди и вышли победителями. «Байкал» снова покачивался на широкой волне. Этот тревожный день - 19 июня - заставил ко­мандира впредь быть еще более осторожным.

Невельской направился в Амурский лиман, чтобы исследовать его и произвести опись берега. Опись велась с самого транспорта и со шлюпок. Эта работа для не­большой команды оказалась очень трудной. Мешали быстрые течения, юго-западные ветры, лабиринты мелей и банок. «Много надобно было энергии, чтобы при таких обстоятельствах твердо идти к предложенной цели», писал впоследствии Невельской.

Чтобы сократить время для решения главной зада­чи - определить, доступны ли устье Амура и его лиман для морских судов,- Невельской стал производить об­следование в двух направлениях: в устье Амура и вдоль западного берега Сахалина. Первую задачу было пору­чено выполнить лейтенанту П. В. Казакевичу, вторую - мичману Э. В. Гроте.

Следуя вдоль материкового берега, Казакевич достиг устья Амура. Моряков охватило радостное волнение. Ведь они были первыми из европейцев после смелого казака Василия Даниловича Пояркова, путешествовав­шего по Амуру в 1643-1646 годах, кто побывал в этих местах. Возвращаясь обратно, моряки установили, что здесь проходит извилистый фарватер с глубинами от 3,5 до 5 сажен - вполне достаточными для больших судов.

Экспедиция мичмана Гроте была менее удачной. Встретив отмели, тянувшиеся поперек лимана, она вер­нулась на транспорт. Гроте пришел к выводу, что Са­халин - полуостров.

Однако Невельской продолжал в этом сомневаться. Он тут же решил лично возглавить новую экспедицию, На трех шлюпах и байдарке разместились четырнадцать матросов, доктор и три офицера. Моряки прошли по лиману и миновали устье Амура. Идя к югу, участники экспедиции, как писал впоследствии Невельской, 22 июля 1849 года «достигли того места, где этот матерый берег сближается с противоположным ему сахалинским. Здесь-то, между скалистыми мысами на материке, названными мной в честь Лазарева и Му­равьева, и низменным мысом Погиби на Сахалине, вместо найденного Крузенштерном, Лаперузом, Броуто-ном и в 1846 году Гавриловым низменного перешейка, мы открыли пролив шириною в 4 мили и с наибольшею глубиною 5 сажен. Продолжая путь свой далее к югу и достиг­нув 24 июля широты 50 градусов 40 минут, то есть той, до которой доходили Лаперуз и Броутон, мы возврати­лись обратно и, проследовав открытым нами южным проливом не те­ряя нити глубин, выведших нас из Татарского залива (пролива) в лиман, направились вдоль западного берега Сахалина». На «Байкал» отряд вернулся к вече­ру 1 августа после двадцатидвухдневного плавания.

Свершилось! Русский моряк Геннадий Иванович Не­вельской достоверно определил островное положение Сахалина и доступность устья Амура для  

прохода судов.

А в это время никто не мог понять, куда исчез транспорт «Байкал»? Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев, который совершил инспекцион­ную поездку по Дальнему Востоку и прибыл в порт Аян с наконец-то утвержденной инструкцией, срочно отпра­вил на розыск исчезнувшего транспорта бот «Кадьяк» во главе с М. С. Корсаковым.

Почти два месяца - с 6 июня по 2 августа - кружил «Кадьяк» по Охотскому морю вблизи Сахалина. Вер­нувшись в Аян, Корсаков узнал от Муравьева, что тот послал на поиски «Байкала» еще и прапорщика корпуса флотских штурманов Д. И. Орлова с двумя якутами и одним знавшим местность русским. Они поехали на байдарках. Однако время шло, а «Байкал» как сквозь землю провалился!

«Пропавшее» судно появилось в первый день сен­тября. Ему навстречу стремительно рванулся катер с генерал-губернатором Муравьевым. Прямо с палубы «Байкала» Геннадий Иванович Невельской при помощи сигнализации флагами доложил о сделанных открытиях. Позднее он рассказал и о своем трудном плавании, по­казал карты и журналы - свидетельства замечательного успеха экспедиции. Муравьев, конечно, понял значение этого события, - в Петербург пошло срочное донесение начальнику Главного Морского штаба. Сдав в Охотске транспорт, Невельской вместе с офи­церами- участниками экспедиции - отправился в Пе­тербург, чтобы представить журналы и карты, рапорт генерал-губернатора. Он хотел лично доложить о своих открытиях, надеясь, что впоследствии ему разрешат приступить к более подробным исследованиям. Все произошло иначе. Граф Нессельроде, теперь уже не просто министр, но и председатель так называемого Особого комитета для обсуждения и выработки мер по укреплению позиций России на Дальнем Востоке, слу­шал Геннадия Ивановича весьма холодно и отнесся к его сообщению с явным недоверием. Комитет вынес половинчатое решение: создать Амурскую экспедицию во главе с Невельским и поручить ей организовать зи­мовье на юго-восточном берегу Охотского моря. Но ни в коем случае не касаться лимана и реки Амура!
 

Почему Невельской получил такое указание? Из-за целой цепь небрежностей и ошибок. Первую ошибку совершило русское правительство, поверив сообщению директора русских чайных караванов Владыкину и свидетельству русской миссии в Пекине. Хитрые китайские чиновники уверили их, что по Амуру живет много китайского населения, а в устьях его постоянно содержится флотилия с четырехтысячным экипажем. В доказательство они показы­вали карту. Все это было ловкой выдумкой, но русское правительство, не произведя должного расследования, слепо поверило сообщению и с тех пор проявляло величайшую осторожность в отношении Амура, чтобы не задеть Ки­тай. На самом же деле низовья Амура многие века находи­лись в состоянии первобытной дикости и не играли никакой роли ни в экономике, ни в политической жизни Китая. Вторую ошибку совершил академик Миддендорф, вернувшийся из своего нашумевшего путешествия по Сибири.

 Миддендорф, не дошедший 200 верст до устья Амура, собрал многочисленные сведения от местных жителей. Но дело было не в этих сведениях, а в его находке, которая чуть не сыграла пагубной роли в Амурском вопросе. Миддендорф на склонах Станового хребта нашел несколько камен­ных знаков в виде пирамидальных груд камней. Он при­нял их за китайские пограничные столбы, чем внес новые сомнения в опасливую душу Нессельроде. Между тем эти кучи камней обозначали удобные перевалы, указы­вали места торга и обмена между бродячими охотниками. Это были те самые «обо», что встречаются повсюду в Монголии и Средней Азии. Никакого отношения к Китаю они не имели. Т.е. царское правительство боялось  

своей экспансией вызвать недовольство Китая с которым велась очень выгодная торговля в г. Кяхта (единственный город по договоренности Китая и России где между двумя странами велась торговля) в которой были заинтересованы (не бескорыстно) некоторые царские вельможи в т.ч. и сам Нессельроде.


 

Невельской упорствовал. Он убеждал сановников, что исследовать лиман и реку Амур нужно, притом де­лать это необходимо срочно: во время экспедиции коренные жители рассказывали, что в прибрежных водах стали появляться иностранные корабли.

Невельскому вновь приходилось действовать на свой страх и риск. Полный новых смелых замыслов, он вы­ехал в обратный путь, на Дальний Восток. В конце марта 1850 года он был уже в Иркутске и представил Муравье­ву решение комитета. А спустя неделю в сопровождении двадцати пяти казаков выехал в порт Аян, оттуда на транспорте «Охотск» вышел в море.

Вот и знакомый берег. Здесь, у северного входа в Амурский лиман, Невельской 29 июня 1850 года зало­жил первое со времен Пояркова русское зимовье. Он назвал его Петровским в честь Петра I. Задание коми­тета было выполнено. Миссия Невельского закончилась. Сам Геннадий Иванович мыслил иначе. Он думал о том, как надежнее охранить Амурский лиман от втор­жения иностранных кораблей. Без нового нарушения указаний «свыше» ему опять не обойтись: он решает основать еще один пост, теперь уже на самом Амуре.

Оставив в Петровском энергичного и толкового пра­порщика Д. И. Орлова, Невельской в сопровождении шести матросов спокойно вошел на судне из лимана в Амур и стал подниматься вверх по реке, отыскивая удоб­ное место для нового поста. По берегам были разброса­ны стойбища. Невельской осмотрел несколько мест, вы­бирая наиболее удобное, советуясь с местными жителя­ми. Попутно он узнал, что минувшей весной возле мыса Погиби на Сахалине около полутора месяцев стояли два английских судна. Одно - с двадцатью, другое - с че­тырнадцатью пушками. А моряки этих судов измеряли глубины пролива и производили съемку берегов острова. Значит, предположения о возможном иностранном вме­шательстве подтверждались. Надо было ускорить строи­тельство укреплений.

Невельской определил, что из всех осмотренных мест больше всего для поселения подходит мыс Куегда. Не­большая ширина реки и возвышенность на берегу дела­ли его удобным для обороны со стороны Амурского лимана, а густая сеть стойбищ позволяла надеяться, что здесь впоследствии образуется крупный населенный пункт.

Тщательно осмотрев мыс и его окрестности, Невель­ской объявил своей команде: тут будет основан пост. Для дальнейшего обследования местности остались топограф и два матроса, сама же экспедиция перебралась через Амур выше мыса Куегда и направилась вверх по течению вдоль правого берега. По возвращении на мыс Куегда, Невельской приказал поставить юрту, пакгауз для товаров и флагшток. А пока шли эти приготовления, он объезжал с переводчи­ками окружающие селения, приглашая жителей прибыть 1 августа 1850 года на церемонию торжественного подъ­ема русского флага.

Этот день настал. Невельской объяснил собравшим­ся местным жителям суть происходящих событий. Ровно в 12 часов на флагштоке взвился русский военно-мор­ской флаг. Невельской читал: «От имени Российского правительства сим объявляется всем иностранным су­дам, плавающим в Татарском проливе, что так как при­брежье этого пролива и весь Приамурский край, до ко­рейской границы, с островом Сахалином составляют Российские владения, то никакие здесь самовольные распоряжения, а равно и обиды обитающим племенам не могут быть допускаемы. Для этого ныне поставлены российские военные посты ...в устье реки Амур. В случае каких-либо нужд или столкновений с местным населе­нием нижеподписавшийся, посланный от правительства уполномоченным, предлагает обращаться к начальникам этих постов».

Так в устье Амура был заложен знаменитый впослед­ствии Николаевский пост. Ныне на этом месте большой промышленный и портовый город - Николаевск-на-Амуре.

В Николаевском посту были оставлены шестеро матросов во главе с топографом, прапорщиком Попо­вым. Ему приказано сделать черновую съемку устья Амура; даны и подробные инструкции на случай встре­чи с командами иностранных судов: Невельской предпо­лагал, что такие встречи возможны. Сам он на оленьих упряжках отправился в Петровское. Здесь встретился с гиляками - те обратились с просьбой: пусть русские останутся с ними и защищают их от врагов.

Перед тем как снова отправиться в путь, Невельской отдал необходимые распоряжения подчиненным. Он приказал обеспечивать Николаевский пост всем необхо­димым, а также производить промеры фарватеров реки, по возможности составлять и карту лимана. Вес­ной же неукоснительно следить за вскрытием Амура, отмечать все особенности этого явления.

Из Петровского на «Охотске» Невельской прибыл в Аян. Оттуда он выехал в Иркутск, чтобы доложить обо всем сделанном генерал-губернатору Муравьеву. Но Муравьева в Иркутске не оказалось. Он уехал в Петер­бург, оставив распоряжение Невельскому: следовать за ним.

Тревожное предчувствие не обмануло Геннадия Ивановича: в столице над ним собрались грозовые тучи. Причина недовольства им была прежняя: как он пос­мел нарушить указания самого царя и самолично уста­навливать посты в устье Амура?! «Наказать, и нака­зать примерно» - так судили вельможи, подобные Нес­сельроде. Уже был подготовлен приказ о ликвидации Николаевского поста. А самого Невельского было реше­но ни более ни менее... разжаловать в рядовые. За что? А все за то же: «за дерзкие и противные высочайшей воле» действия. От опалы Невельского спасло лишь вме­шательство Муравьева. Тот сумел доказать царю необ­ходимость спешного освоения русскими бассейна реки Амур. Но при этом было принято решение всемер­но ограничить действия Амурской экспедиции. «Никако­го дальнейшего продвижения в этой стране не предпри­нимать и  

никаких мест отнюдь не занимать» - так и записали в одном из пунктов решения об освоении Приа­мурского края. На содержание же всей Амурской экс­педиции выделили ничтожную для таких важных целей сумму - 17 тысяч рублей в год.

Это, пусть частичное, признание полезности его дел окрылило Геннадия Ивановича. И он немедля вновь отправился на Амур. Ехал он в самом радужном наст­роении еще и потому, что к нему наконец-то пришло долгожданное счастье: он женился. Екатерина Ивановна Ельчанинова, с которой он познакомился во время одной из своих поездок в Иркутск, отныне стала разделять все его радости и невзгоды, помогать мужу во всех его делах.

Теперь, когда на обоих постах развернулись строи­тельные работы, можно было приступить к более под­робному исследованию края. Перед этим предстояло провести разведку. На юго-восток был направлен мич­ман Н. М. Чихачев, а на юго-запад - поручик Д. И. Ор­лов. Оба вернулись в Петровское незадолго до нового» 1852 года и привезли ценные сведения.

Так, Чихачеву удалось выяснить, что от правого бе­рега Амура к морю есть несколько путей. На побережье много закрытых бухт и заливов. Самый же короткий путь к морю тот, что проложен жителями побережья озера Большое Кизи, сообщавшегося с Амуром. Это была просека, устланная бревнами. Неподалеку от нее - закрытый залив, в XVIII веке получивший назва­ние Де-Кастри (теперь - залив Чихачева).

Слава о Невельском, как о добром и справедливом человеке, дошла и до Сахалина. Незадолго до нового, 1852 года в Петровское приехали на нартах четверо нивхов с Сахалина. На одежде одного из гостей была блестящая пуговица из черного камня. Орлов сразу жз заинтересовался ею и, разглядев, увидел, что она сде­лана из... каменного угля! Расспросив нивхов, он узнал, что на Сахалине, около речки Дуэ, такого черного мяг­кого камня - целые горы. Нивхи рассказали также, что на острове помнят пятерых русских матросов, - они жили там очень долго.

Невельской решил исследовать и Сахалин, и другие интересные места, о которых ему говорили местные жи­тели. Уже в январе - феврале 1852 года были органи­зованы четыре новые экспедиции. Руководителями их стали проверенные в трудных походах люди.

Д. И. Орлову предстояло пройти в верховья реки Тугур и выяснить направление находящихся там горны хребтов. Н. К. Бошняку - исследовать Сахалин, Н. М. Чихачеву - установить, точно ли залив, назван­ный французским мореплавателем Ж.-Ф. Лаперузом Де-Кастри, и есть тот, который местные жители назы­вают Нангмар. Приказчику компании Березину и топо­графу Попову поручалось следовать вверх по Амуру, производить съемку правого берега реки, а также вести торговлю с местными жителями и собирать всевозмож­ные сведения о крае, его народностях. В 1854 году в трех километрах от селения Дуэ на Сахалине встала на якорь винтовая шхуна «Восток» под командованием капитан-лейтенанта В. А. Римского-Корсакова. Это был первый корабль, прошедший из Амурского лимана на юг  

проливом, открытым Невель­ским.

Судно к тому времени оказалось почти без топлива. Однако его командир уже знал, что в этих местах Бош­няк нашел запасы каменного угля. Матросы вскоре обнаружили мощные пласты его прямо на берегу.

Первые итоги экспедиций говорили, что этот край со временем станет истинной жемчужиной России. Отличились не только Бошняк, но и другие руководители экспедиций, посланные Невельским. Д. И. Орлов за пять недель зимы сначала на собаках, а потом на оле­нях проехал добрых семьсот верст и составил карту, которая убедительно доказывала: к северу от верховь­ев реки Уды тянутся горы. Мичман Чихачев нашел кратчайший путь от Амура к морю. Притом оказалось, что в этой части побережья иного удобных гаваней и бухт.

Об этом Невельской срочно сообщил генерал-губер­натору Муравьеву. Он настойчиво доказывал необходи­мость дальнейших исследований в Амурском крае и об­ращал внимание царского сановника на скудость средств. Но Муравьев знал о пренебрежительном отно­шении к экспедиции Невельского в правительственных кругах Петербурга и в своем ответе Невельскому ук­лончиво советовал ограничить деятельность торговлей с местными жителями.

Геннадия Ивановича поражала слепота тех, от кого зависела судьба Амурской экспедиции. Заботила его и судьба уже основанных постов. Над их жителями навис­ла угроза голодной смерти, начались заболевания цин­гой. Воспользовавшись тем, что на Петровском рейде остановился корвет «Оливуца» (на нем прибыли для пополнения экспедиции мичманы А. И. Петров и Г. Д. Разградский), Невельской направил на корабль Чихачева с письмом к генерал-губернатору. В нем он писал об отчаянном положении экспедиции. Правда, на этот раз прислали немного продуктов. Через два меся­ца прибыло другое судно компании, которое тоже доста­вило кое-что из продовольствия. Всего этого было явно недостаточно, хотя даже местные жители охотно дели­лись всем, чем могли, с русскими. Приходилось урезать и без того скудные пайки, чтобы оставить часть продук­тов для новых походов.

В заботах о делах экспедиции миновал 1852 тод. Подошел новый, 1853-й. На встречу его в Петровском участники Амурской экспедиции собрались вместе. Праздновали весело, хотя и чувствовали: этот год бу­дет нелегким. Участники экспедиции заверили своего начальника, что во имя великой цели они готовы пере­жить любые испытания. Уже тогда остро ощущался недостаток продовольствия, а ведь впереди были самые тяжелые и голодные месяцы. В конце зимы Невельской писал Муравьеву: «В Петровском у нас появляется цин­га, уже пять человек больны ею, и один наш лучший плотник умер. Это меня весьма беспокоит... Начинаю бить скот, и, кажется, придется весь его уничтожить, хотя жалко - только что начали разводить, - но люди дороже».

Невельской, вновь нарушая все инструкции, решил поднять русский флаг теперь уже на правом берегу Амура, у озера Большое Кизи, а также на берегу залива Де-Кастри. Он понимал, что новые посты позволят контролировать вход и выход всех судов в залив. Озеро Большое Кизи, лежащее на пути к заливу, могло бы стать хорошей тыловой базой.

Продолжение следует

Памятные даты и события августа

1 августа  - День памяти российских воинов, погибших в Первой мировой войне. В этот день в 1914 году Германия объявила войну России.


1 августа 1936 года из пролива Маточкин Шар (о.Новая Земля) начался переход эсминцев   Балтийского флота “Сталин” и “Войков” Северным морским путем во Владивосток,  в составе экспедиции ЭОН (пароход “Анадырь”, танкеры “Локбатан” и “Майкоп”).  Руководил экспедицией О.Ю. Шмидт.

    Эсминцы совершили переход из Кронштадта по Беломоро-Балтийскому каналу до Архангельска, откуда  в сопровождении ледореза  “Литке” перешли в пролив Маточкин Шар, где формировалась экспедиция.

     17 октября 1936 года эсминцы "Сталин" и "Войков" прибыли во Владивосток. Они стали первыми кораблями такого класса на ТОФе.

Это был первый переход военных кораблей ВМФ  Северным морским путем.


  5 августа 1940 года – начало перехода подводной лодки Щ-423 ( командир капитан 3 ранга Зайдулин ) из Полярного   по Северному морскому пути на Тихоокеанский флот. 17 октября 1940 года подводная лодка прибыла во Владивосток. Это был первый в истории переход подводной лодки Северным морским путем.

    Небольшой комментарий:

   Обстановка в Европе уже в те годы накалялась. Фашистская Германия в 1938 году осуществляет “Аншлюс” Австрии. 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война,  а мы  переводим  корабли и подводные лодки с Севера на ТОФ?!

   Результат - войну наш Северный флот встретил, имея из всех флотов самый малочисленный корабельный состав. Они имел эскадренных миноносцев – 8 единиц, подводных лодок – 15, авиации всех типов - 115.

   (Черноморский флот имел - 17, 44, 656 единиц, Балтийский флот имел -10, 71, 620 единиц соответственно).

    И начинаются обратные переходы кораблей для усиления Северного флота.

   18 июня 1942 г. нарком Военно-морского флота Н. Г. Кузнецов подписал приказ № 00192  о передаче ряда кораблей из состава Тихоокеанского флота в состав Северного флота.

    15 июля 1942 года из Владивостока вышла группа кораблей Экспедиции особого назначения (ЭОН-18) Северным морским путем  состоявшая из лидера «Баку» и эсминцев «Разумный», «Разъяренный» и «Ревностный» (после навигационной аварии возвращен обратно). Два эсминца прибыли на Северный флот.

   4 сентября 1942 г. Государственный комитет обороны принял решение об усилении Северного флота за счет перевода с Тихого океана шести подводных лодок.

     Подводные лодки С-51, С-54, С-55, С-56, Л-15 и Л-16 совершили переход из своих баз через Тихий океан, Панамский канал и Атлантический океан на Северный флот, в Полярное
      Подводная лодка Л-16, при ее переходе совместно с пл Л-15 из Петропавловска-Камчатского на Северный флот,   11 октября 1942 года при подходе к Панамскому каналу была торпедирована предположительно японской подлодкой и погибла.

     Все остальные подводные лодки прибыли на Северный флот.

7 августа 1720 года – победа отряда судов русского гребного флота под командованием М. Голицина   над шведской эскадрой парусных кораблей в в Гренгамском сражении (Балтийское море, о Гренгам).


7 августа 1803 года- начало первой русской кругосветной экспедиции на шлюпах “Надежда” ( командир капитан-лейтенант И.Ф. Крузенштерн) и  “Нева” (командир капитан-лейтенант Ю.Ф.Лисянский).


8 августа 1941 года - первый налет самолетов 8-ой авиабригады ВВС Балтийского флота под командованием полковника Е.Н.Преображенского на Берлин.


8 августа 2008 года Россия начала военную операцию по принуждению Грузии к миру  и ввела войска в Южную Осетию. Вооруженный конфликт продолжался пять дней.


9 августа - День воинской славы России.  В этот день в 1714 году у мыса Гангут русский флот  под командованием  Петра I  впервые в российской истории одержал морскую победу над шведами.


11 Августа 1791 года – Победа русской эскадры под командованием Ф.Ф. Ушакова над турецкой эскадрой у мыса Калиакрия.


12 августа - День памяти подводников, погибших на АПК «Курск« в Баренцевом море 12 августа 2000 года


14 августа 1904 года – бой Владивостокского отряда броненосных крейсеров (“Россия”, “Рюрик”, “Громобой”) с японской эскадрой в Корейском проливе.


16 августа 1942 года  началась героическая оборона Новороссийска.


17 августа 1763 года – родился выдающийся русский флотоводец адмирал Д.Н. Сенявин.


17 августа 1977 года атомный ледокол “Арктика” впервые достиг Северного полюса.


17 августа - День авиации ВМФ.

18 августа 1945 года началась Курильская десантная операция в войне с Японией. Итогом операции стало занятие нашими войсками 56 островов Курильской гряды, которые в 1946 году были включены в состав СССР


19 августа 1991 года Августовский путч в Москве. Во время отсутствия Горбачева ( находился в это время в Крыму) было объявлено о переходе всей власти в стране к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП). Августовские события ускорили окончательный распад Советского Союза.


21 августа 1943 года - вышло Постановление  СНК СССР и ЦК ВКП(б) о создании суворовских военных и нахимовских военно-морских училищ.


22 августа – День Государственного флага России. Праздник установлен Указом Президента РФ в 1994 году в связи с восстановлением исторического российского трёхцветного государственного флага.


23 августа - День воинской славы России. В этот день в 1943 году завершилась битва на Курской дуге.


24 августа 1854 года –    На Черном море, в районе Сухума,   проведена успешная атака минными катерами, спущенными с парохода “Великий князь Константин” ( командир капитан-лейтенант С.О. Макаров),   турецкого броненосца “Ассари Шевкет”.


28 августа 1822 года Начало кругосветного плавания фрегата “Крейсер” под командованием капитана 2 ранга М.П. Лазарева.


29 августа - День ветеранов подразделений особого риска.


30 августа 1854- года начало обороны Петропавловска-Камчатского  во время Крымской войны.

Пляж и covid

Лежу на пляже, огороженный флажками,

А губы шепчут: «Бог и власти с нами».

Впервые в жизни я землевладелец

И разливается блаженство гордо в теле.

Никто, ничто не проникает за флажки,

Где лёгкие от ветерка легки.

Ни запах пота и ни злобный covid

Ничто на личной суше не обеспокоит.

Но как же быть с простором синим моря?

Загадка тяжелее груза горя,

Но я находчив, в зубы взял я флаг

И, как фрегат, плыву, подняв повыше стяг.

СПАСАТЕЛИ ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА ТРАДИЦИЯМ ВЕРНЫ

      24 июля 2020 года накануне Дня ВМФ РФ ветераны Аварийно-спасательной службы – Поисково-спасательной службы – Управления поисковых и аварийно-спасательных работ Черноморского флота (АСС‑ПСС‑УПАСР ЧФ) в очередной раз, уже по традиции, посетили могилы своих сослуживцев и сотрудников на кладбище 5-го километра Балаклавского шоссе г. Севастополя. Писать об этой традиции одновременно просто и сложно. Просто потому, что помнить об ушедших из этой жизни – естественно, а сложно потому, что многое уже ушло в прошлое.

        Традиция (лат. traditio) – обычай, порядок, правила поведения, переходящие из поколения в поколение. Прежде всего, следует сказать о боевых традициях ЭПРОНа. Об истории ЭПРОНа, его действиях написано много, в том числе о традициях этой легендарной организации. Какие это традиции? Основные из них – самоотверженный труд, героизм и высокий профессионализм, приобретённый практическим опытом. О работе эпроновцев в годы войны написал начальник Электромеханической службы (ЭМС) ЧФ в 1939-43 гг. контр-адмирал Красиков Б.Я. в книге «Опыт борьбы за живучесть кораблей и судов» (не дословно), выполнена огромная по объёму и важности работа за счёт самоотверженного труда и практического опыта, приобретённого в предвоенные годы, героизм этих людей позволил спасти жизнь многим.

      В одной из публикаций о лучших традициях старых водолазов сказано: никогда не отступать, не страшиться тяжёлой работы и, как бы ни было трудно, поднимать корабли.

      Есть ещё одна традиция – водружать на поднятом судне красный флаг (из книги Николая Чикера и Александра Чернова «Садко» выходит из моря»). Конкретизация и уточнение боевых традиций ЭПРОНа ещё ждёт своего времени, а я расскажу о чисто человеческой традиции спасателей ЧФ – ежегодно перед Днём ВМФ ЧФ посещать могилы своих товарищей, можно сказать, традиции сохранения памяти о людях, которые нам дороги.

      Традиция берёт начало с середины 70-х годов прошлого века и её зачинателем является капитан 1 ранга Александр Васильевич Жбанов – начальник АСС-ПСС ЧФ в 1973‑86 гг., а ныне руководитель общественной организации «ЭПРОН-клуб». Поскольку отмечать даты ухода из жизни каждого спасателя затруднительно, жизнь подсказала необходимость определить один день поминания всех покинувших нас. Это не значит, что мы не помним о них в другие дни. Таким днём стала пятница перед Днём ВМФ, который ежегодно отмечается в последнее воскресенье июля.

     Организацией посещения могил занимался председатель совета ветеранов УПАСР ЧФ капитан 1 ранга в отставке Ишинов А.А. – командир бригады спасательных судов в 1994-2003гг.  Предварительно в последнюю неделю июля специально назначенные ветераны (военнослужащие) по четырём маршрутам обходят могилы и при необходимости приводят их в порядок.

       Поскольку в июле дни жаркие, начало обхода кладбища назначается на 17.00, а в 18.00 ветераны собираются за столом, организованным в небольшой роще на окраине кладбища, где по обычаю поминают ушедших из жизни наших старших товарищей.

       В этот раз первая группа пошла по первому маршруту и посетила могилы капитана 2 ранга Чекова М.Ф.(командира 21 аварийно-спасательного отряда АСО 1944‑45 гг.), капитана 1 ранга Старовойтова А.Ф. (командира 37 БРСС 1975‑85 гг.), капитана 1 ранга Гандзия Г.Д. (зам. командира по политчасти 158 дивизиона спасательных судов днсс 37 БРСС 1978-81 гг.), капитана 3 ранга Пальчикова В.П. (командира СС-26 1973-77 гг.), полковника Друкера И.И. (командира 145 АСО в 1944-45 гг.), полковника Лейбовича Э.Е. (начальника АСС ЧФ в 1964‑73 гг.).

      Коротко о боевом пути возле могилы каждого спасателя рассказал капитан 1 ранга в отставке Юрганов Виталий Фёдорович (начальник ПСС ЧФ в 1989-90 гг.).

      Другие ветераны пошли по второму, третьему и четвёртому маршрутам. Возле каждой могилы мы постояли, почтили память минутой молчания, возложили цветы и вспомнили их жизненный и боевой путь.

      Обход могил закончен, мы идем за стол ветеранов.

Страницы: Пред. | 1 | ... | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | ... | 1579 | След.


Главное за неделю