Важное
Начало модернизации "Северной верфи" запланировали на конец 2025 года
Как устроено 
|
Сражалась и корабельная броняМинули десятилетия со дня начала Великой Отечественной войны, а память все сильнее бередят картины далекого, но близкого сердцу тревожного прошлого... Фашистские полчища ценой огромных потерь стремительно приближались к Ленинграду. Путь врагу преградили героические защитники города Ленина, и натиск фашистов разбился о стойкость и мужество советских людей. Разбился он и о стену мощных укреплений, созданных вокруг города, в том числе - о тысячи сооружений из корабельной брони, стальным поясом охвативших подступы к Ленинграду. Но все это будет позднее, а в начале июля 1941 г. всем нам, специалистам НК ВМФ, работавшим в городе на Неве, предстояло решить главную задачу: как помочь защитникам города Ленина остановить продвижение гитлеровцев и разбить их под стенами невской твердыни. Именно этот вопрос стоял на повестке дня партийного собрания нашей группы. Надо сказать, что одной из моих главных забот по роду службы являлось использование корабельной брони. Известно было, что в Ленинграде ее накопилось немало и что она лежит мертвым грузом, ненужная кораблестроителям в связи с обострением военной обстановки. Рассказав об этом на партийном собрании, я предложил использовать броню для изготовления стальных оборонительных сооружений. В течение каких-нибудь 20-30 минут моя в общем-то еще сырая идея обрела довольно четкие формы. Части дота из брони можно изготавливать в приспособленных для этого цеховых условиях и затем собирать непосредственно на рубеже обороны. Их можно делать легкими или более тяжелыми в зависимости от устанавливаемого вооружения; но главное их качество - мобильность, способность перемещаться с помощью тягачей или танков с места на место с учетом боевой обстановки. Немаловажный фактор и выигрыш во времени: ведь установить такой броневой дот гораздо проще, чем соорудить аналогичную огневую точку из железобетона. По поручению коммунистов нашей партгруппы я составил докладную записку. В ней выдвигалось предложение о том, чтобы силами специалистов ВМФ и ленинградских судостроительных заводов начать проектирование и строительство передвижных оборонительных сооружений из запасов корабельной брони. Через начальника НТК НК ВМФ инженер-контр-адмирала А. А. Жукова, назначенного, кроме того, помощником командующего морской обороной Ленинграда, эта докладная была передана по назначению. Прошло несколько дней. И вот ночью 31 июля дежурный по части позвал меня к телефону. - Инженер-капитан-лейтенант Котов! - привычно отрапортовал я. - Сейчас с вами будет говорить секретарь городского комитета ВКП(б) Алексей Александрович Кузнецов. - Есть! - автоматически ответил я в трубку. - Здравствуйте, товарищ Котов,- мягко, совсем не по-военному сказал Кузнецов.- Ваше предложение о строительстве броневых дотов одобрено, и вам поручается организовать эту работу. От быстроты решения, а главное, от того, что именно мне приказано возглавить дело, хотя в группе были и более опытные и старшие по званию специалисты, я растерялся. Видимо почувствовав мое замешательство, Алексей Александрович посоветовал: - Свяжитесь с директором Кировского завода товарищем Зальцманом. Он поможет вам. Желаю успеха. Я тотчас же отправился на Кировский завод. Однако попасть в кабинет директора оказалось не так-то просто. - Исаак Моисеевич уже несколько суток не спал, дайте человеку хоть немного отдохнуть,- в сердцах выговаривал мне секретарь. Только узнав, что я выполняю приказание А. А. Кузнецова, он наконец смилостивился. Усталый, с опухшими от бессонницы глазами И. М. Зальцман встретил меня весьма сухо, хотя мы не раз виделись на совещаниях в Смольном. В кабинете у стены стоял широкий удобный диван, но Исаак Моисеевич спал у самого стола на двух сдвинутых кожаных креслах,- по- видимому, так можно было дотянуться до телефона. Зальцман сбросил с себя накрывавший его плащ и сел за стол: - Ну, что там у тебя, капитан? Выслушав меня, он сразу же позвонил главному конструктору Кировского завода по танкам Ж. Я. Котину: - Тут вот моряки с одним предложением по броне хотят выйти к начальству, посмотри, пожалуйста. Котин сидел за большим столом, заваленным чертежами, и работал. Когда я подробно рассказал ему обо всем, он скупо похвалил: - Что же, предложение дельное, оформляйте, как положено, мы поможем. Уже вечером 1 августа проект решения был подписан в Смольном и создан штаб оперативной группы при помощнике командующего морской обороной. Начальником штаба назначили меня. В опергруппу вошло в общей сложности сорок человек: военноморские специалисты (среди них несколько сотрудников НТК НК ВМФ во главе с капитаном первого ранга Н. Н. Лесниковым), инженеры-конструкторы с заводов "Большевик", Ижорского, Балтийского, Кировского, им. А. А. Жданова и "Судомех". После короткого организационного совещания, на котором распределили основные обязанности, принялись за их выполнение. Почти все приходилось решать впервые. Дополнительные трудности возникали также из-за того, что все мы, хорошо знавшие корабельную артиллерию, впервые столкнулись с незнакомыми нам береговыми оборонительными сооружениями. Заместитель командующего войсками Ленинградского военного округа генерал-майор П. А. Зайцев посоветовал обратиться в Управление строительства оборонительных рубежей, которое возглавлял полковой комиссар Г. Терентьев. Явились туда целой группой. Как-то сразу у нас сложились деловые взаимоотношения. Фортификаторы горячо одобрили нашу идею, помогли ее техническому воплощению. За трое суток мы сообща разработали 17 типов различных сборно-сварных броневых сооружений упрощенной конструкции под артиллерийские и пулеметные установки. Рабочие чертежи из-за недостатка времени сделали максимально упрощенными, без особой деталировки; технологический процесс также был элементарно прост - резка и сварка составляли основные операции при изготовлении, что во фронтовых, а позднее и в блокадных условиях имело немаловажное значение. Организационные, технические и технологические вопросы решались непосредственно на рабочих местах - в конструкторских бюро и цехах заводов-изготовителей. И хотя людей на производстве оставалось все меньше и меньше, темп работ не снижался. Многие судостроители по две-три смены подряд не уходили с заводов. Силы людям придавало сознание того, что это нужно для защиты родного города. На Ижорском заводе, например, неустанно трудились над выполнением важного фронтового заказа директор А. А. Кузнецов, начальники цехов Д. И. Филимонов к П. Н. Кубышкин, мастер монтажник Челноков, сварщицы Авдеева и Попова, а на Балтийском - главный инженер В. С, Боженко, строители А. И. Риммер и А. М. Косач, мастера Д. С. Никифоров и B. С. Харитонов. Огромную помощь в оформлении и размножении чертежей оказал нам начальник Архитектурно-планировочного управления Ленгорисполкома М. В. Морозов. Его конструкторское бюро практически превратилось в наш филиал, а сам Михаил Викторович стал членом оперативной группы. Совместная работа сблизила нас и с другим замечательным человеком - начальником инженерных войск Ленинградского фронта Б. В. Бычевским. Талантливый фортификатор, выдающийся организатор инженерной обороны, он сочетал в себе одновременно такие качества, как требовательность и строгость, справедливость и душевность. Работалось с Борисом Владимировичем легко и приятно. На первых порах не обошлось и без ошибок. Так, установка артиллерийских дотов на дальних рубежах обороны себя не оправдала, хотя снаряды и не пробивали их 180-200-мм броню. Главный недостаток состоял в том, что доты не были рассчитаны на круговую оборону, а защищали бойцов только с трех сторон, поэтому осколки от разрывов снарядов, залетавшие с тыльной стороны броневого сооружения, приводили к потерям личного состава; кроме того, при прорыве вражеских танков в тыл доты оказывались незащищенными. Другая конструктивная недоработка проявилась в районе Павловска, где, при въезде в село Федоровское, понадобилось установить несколько тяжелых дотов. Броню повезли на специально подготовленных полозьях, и поначалу все шло хорошо, Но потом на мягком грунте полозья так увязли, что никакими тягачами не удавалось сдвинуть с места сани с многотонным грузом. Несколько дней под бомбежкой и артобстрелами продолжалась изнурительная и безуспешная работа. Пришлось мне выехать на место событий. - Намертво увязли, товарищ инженер-капитан- лейтенант! - доложил ответственный по перевозке.- Люди совсем выбились из сил. Техника и та сдает. На бойцов, густо облепленных грязью, было больно смотреть. "Смогу ли помочь чем-нибудь?" - размышлял я, изучая создавшееся положение. И вдруг пришло неожиданное и простое решение: заменить полозья броневым листом, передний край его загнуть, сделать вырезы для заводки тросов. Попробовали - и "сани" сразу же двинулись с места. Облегчилась не только транспортировка частей дотов, но и монтаж их на любом грунте, так как приваренный снизу броневой лист служил одновременно основанием (полом) будущей огневой точки, что позволяло устанавливать ее даже на болотистой местности - влага не попадала вовнутрь. В законченном виде это было весьма внушительное сооружение с тремя амбразурами. В тыльной стенке имелся лаз, закрывавшийся двустворчатой дверью с прорезью для наблюдения и bedemh огня из автомата. Двери и все задвижки крепились по-корабельному - изнутри. Первый боевой опыт, советы фортификаторов, мнение строевых командиров позволили нам в дальнейшем наладить производство дотов различных конструкций. Установка дотов занимала минимальное время; некоторые из них (облегченные) доставлялись на позиции в совершенно готовом виде, порой даже с вооружением и боезапасом. Если требовалось, дот быстро перевозили на новое место. Для доставки многотонных деталей сборных и сварных дотов пришлось мобилизовать у "Автотранса" 5- и 10- тонные автомашины и трейлеры. Но даже и они не избавляли людей от тяжкого труда, особенно в условиях непогоды и распутицы. Дожди превратили дороги в сплошное месиво. С каким невероятным напряжением давались эти "раскисшие километры"! Вспоминается такой эпизод. На пересечение Октябрьской и Окружной железных дорог доставили в разобранном виде дот. Однако тягачу не удалось преодолеть высокую насыпь. Пришлось срочно добывать небольшой подъемный кран, чтобы броню по частям переправить через насыпь, сильно обстреливавшуюся врагом. Застропили первую из деталей, но кран вдруг начал опрокидываться - не под силу оказалась ему двенадцатитонная тяжесть. Других подъемных средств под рукой не оказалось. Выход из трудного положения нашел бригадир такелажников Адмиралтейского завода М. А. Пантелеев. Прикинув на бумажке несколько вариантов схем, Михаил Алексеевич выбрал наиболее подходящий. Своей нижней, нерабочей частью кран был намертво "пришит" к грунту с помощью одному лишь Пантелееву известной системы крепления. И за считанные часы всю броню удалось переправить через насыпь. Однажды мы получили приказ: срочно поставить десятки дотов на пяти-шестикилометровом участке открытой местности в районе хутора Старая Пастуха, в направлении города Пушкина. Тотчас же на позицию выехала группа специалистов и рабочих. Пока доставлялись детали тяжелых дотов, люди под обстрелом смонтировали в течение дня десять броневых пулеметных огневых точек. Для укрепления правого фланга наших войск - от Финского залива до шоссе на Стрельну - потребовалось установить несколько сооружений из корабельной брони, а также уложить броневые плиты, служившие дополнительной защитой для бойцов. Заняться этим приказали членам нашей оперативной группы инженер- капитану третьего ранга А. Л. Драбкину, инженер- лейтенанту А. Д. Иванову, воентехнику второго ранга А. М. Поверенову и команде красноармейцев. Бесконечные дожди превратили и без того болотистую местность в сплошное месиво. О том, чтобы протащить тут многотонные броневые детали, не могло быть и речи. И тогда по приказу А. Л. Драбкина группа стала делать насыпную дорогу. Под обстрелом и бомбежками люди, не имевшие даже элементарного опыта дорожно- строительных работ, тем не менее успешно справились с заданием. Броневые доты на случай прорыва противника устанавливались и по правому берегу Невы - в районе Невской Дубровки, деревни Малое Манушкино, у Черной речки, под Шлиссельбургом. Условия работы здесь были ничуть не легче, чем на других участках: обстрелы, бомбежки, бездорожье. Когда возникла надобность в передвижных сооружениях на Карельском перешейке, решили приблизить "бронепроизводство" к линии фронта. По согласованию с командующим 23-й армией генерал- лейтенантом А. И. Черепановым в тылу войск была организована мастерская по монтажу и сварке дотов, руководил ею инженер-майор Г. М. Малкин, в помощь которому дали несколько военных специалистов. Подобрали наиболее опытных рабочих и красноармейцев, знакомых с монтажно-сварочным делом. По их предложению удалось приспособить под пулеметные гнезда 25 танковых башен. Занимались в мастерской и ремонтом танков. Когда же мастерская осталась без электроэнергии (при очередном артиллерийском обстреле пострадала подстанция), то и здесь нашли выход. Ночью солдаты подползли к вражеским позициям и присоединили, кабель к проволочным заграждениям, находившимся под током высокого напряжения. Через трансформатор напряжение снизили до нужной величины, и прерванные работы возобновились. Наиболее крупные - артиллерийские доты монтировались на болтах и порой использовались как командные пункты. Одну из таких точек начали устанавливать в октябре 1941 г. на передовой линии у Московской Славянки под руководством воентехника первого ранга В. А. Коршунова. Спустя шесть суток он доложил о завершении работ. Готовый дот удачно замаскировали. После одной из бомбежек только рядом с ним бойцы насчитали девять громадных воронок. Прямым попаданием бомбы сорвало маскировку, но корабельная броня устояла! Росту авторитета нашей оперативной "броневой" группы, несомненно, способствовало то обстоятельство, что к наземным сооружениям из брони бойцы и командиры передовой линии относились с большим уважением и доверием: надежность дотов быстро снискала себе славу среди фронтовиков, защищавших город Ленина. Броневые сооружения существенно укрепили оборону Ленинграда. Они помогали сдерживать натиск врага в Дачном, Урицке, Сестрорецке и Лемболове. на берегу Ладожского озера - от деревни Кокорево до поселка им. Морозова и на многих других участках фронта. О масштабах работы по изготовлению броневых дотов самого различного назначения свидетельствуют такие данные. Всего было передано фронту 363 артиллерийских дота (под орудия калибром от 45 до 152 мм), 1184 дота - для пулеметчиков, 588 - для расчетов противотанковых ружей, 2300 - для снайперов. Кроме того, было использовано 2300 лобовых броневых плит с амбразурами и заслонками для дзотов. Всего на броневые сооружения пошло 18400 т брони. Броневой пояс вокруг города Ленина создавался трудом тысяч и тысяч рабочих, инженеров, воинов. Наша группа из сорока человек составляла лишь костяк, с помощью которого разворачивались огромные по масштабу работы на заводах и в воинских частях. Эти работы самоотверженно выполняли мужественные патриоты, беспредельно преданные Коммунистической партии и Советской Родине. Полуголодные, страдавшие от холода и изнурения, не знавшие отдыха ни днем, ни ночью, презиравшие смертельную опасность, они честно выполнили свой долг. В случае надобности они быстро сколачивали боевые бригады из прикомандированных бойцов и судостроителей, что позволяло оперативно выполнять самые трудные задания командования. Душой коллектива и бессменным парторгом был В. В. Тонконог, который всю партийную работу подчинил решению главной задачи - быстрому, качественному изготовлению броневых сооружений и своевременной их установке на участках обороны. Приятно сознавать, что в разгром фашистских войск под Ленинградом, в победу над гитлеровской Германией внесли свою лепту и мы, военные моряки.
|
