Важное
Главное в военных СМИ за неделю: испытания "Адмирала Нахимова", новая ядерная доктрина, гиперзвуковой "Орешник"
Флоту предложили 
|
Достройка головногоДостройка эскадренных турбинных тральщиков во время войны велась коллективом Петрозавода. Головным в этой серии был "Владимир Полухин", названный так в честь моряка-балтийца, одного из 26 бакинских комиссаров. Его готовили к швартовным испытаниям, а в достройке находились другие корабли этой серии. Военный совет фронта потребовал ускорить работы, с тем чтобы корабль возможно скорее вступил в строй. Эскадренный тральщик, спроектированный под руководством известного кораблестроителя проф. Л. М. Ногида, был новым и весьма эффективным боевым кораблем. В отличие от тех тральщиков, которые входили в составы советского и зарубежных флотов, новый корабль (его полное водоизмещение около 880 т) имел паротурбинные установки и высокую для своего времени скорость хода - 23 узла (без тралов) Артиллерийское вооружение тральщиков состояло из двух 100-мм орудий, трех зенитных 37-мм автоматов и шести крупнокалиберных пулеметов. Корабль располагал средствами борьбы с минами, а также устройствами для постановки мин. После войны стало известно: немецкие подводники имели специальное задание охотиться за "новыми советскими миноносцами" - двумя эскадренными тральщиками этой серии - "Владимиром Полухиным" и "Василием Громовым", вошедшими в состав КБФ. Чтобы выполнить решение Военного совета фронта и завершить достройку корабля, коллектив переключился на круглосуточную работу. Монтажники не покидали завод по три-четыре дня подряд, лишь урывая немного времени для отдыха. Обстановка в Ленинграде ухудшилась. Возникли серьезные перебои с электроэнергией, усилились обстрелы, налеты гитлеровской авиации на город. Несколько бомб взорвалось на территории завода. Одна из них потопила баржу с оборудованием, стоявшую рядом с кораблем. В его корпусе появились пробоины. Следовало замаскировать достраивавшийся тральщик. Срезали мачты, натянули маскировочную сеть. Без изящных мачт, украшавших корабль, он стал выглядеть уродливо, но так было безопаснее и для него, и для людей, не прекращавших работу даже во время бомбежек. На помощь судостроителям пришла команда корабля во главе с его командиром капитан-лейтенантом С. В. Панковым и инженером-механиком капитан-лейтенантом А. В. Быстровым. Это была неоценимая помощь, поскольку число заводских монтажников и инженерно-технических работников, занятых на достройке, сократилось со 150-120 до 30-20 человек. Людей не хватало, очень многие уже были на фронте. На заводе находились конструкторы Н. Т. Маклаков, А. Б. Маньковский, И. Д. Куликов, В. А. Морозов, оперативно решавшие проектно-конструкторские вопросы. Успех достройки "Владимира Полухина" во многом обеспечивали руководители завода - директор К. В. Шевченко, парторг В. М. Романовский, главный инженер Я. В. Вердников (позднее Б. С. Стебаков). Трудности возникали на каждом шагу. В январе 1942 г. завод полностью лишился электроэнергии. Но выход нашли. Запустили дизель-генераторы на одном из судов, ремонтировавшихся рядом. Ток для сварки подавался через водяной реостат. Отсутствовала штатная рулевая машина - использовали ее опытный образец, созданный для отработки узлов, проверки конструктивных решений и всесторонних испытаний. Двадцать лет плавал по морям "Владимир Полухин", но, наверно, только немногие из его команды знали, что эксплуатируют опытный, а не штатный образец рулевой машины. На Петрозаводе не оказалось и многих видов арматуры для трубопроводов. При активной помощи директора завода К. В. Шевченко стали искать ее на складах заводов, эвакуированных из района, прилегавшего к передовой линии. Особенно памятна мне поездка на один из складов, находившийся непосредственно у линии фронта. Запомнилась она даже не из-за арматуры, которую мы там нашли, а совсем по другому поводу. Мы уже находились на складе, когда услышали сигнал тревоги: начался обстрел. Все поспешили в убежище. Но вдруг от стенки отвалил буксир и направился в самое пекло, на середину Невы, где вздымалось -больше всего всплесков от разрывов. Команда буксира, презрев опасность, стала... подбирать всплывшую на поверхность реки рыбу. Так повторялось несколько раз: упадет серия снарядов в воду, а буксир тут как тут. Возможно, в другое время это выглядело бы безрассудством, но в те голодные дни цена опасности была иной. К счастью, все окончилось благополучно. Зима 1941/42 г. была, как известно, очень лютой. Судовые помещения плохо держали тепло. Мы засыпали опилками, обшили досками палубу и борта корабля. В такой "шубе" он и противостоял, морозам, работы велись в три смены даже в самые жестокие холода. Весной 1942 г. Военный совет фронта установил окончательный срок передачи тральщика флоту. Из скудных запасов он выделил рабочим и инженерно-техническим работникам, трудившимся на корабле, небольшой дополнительный паек. Это сохранило жизнь многим людям и, несомненно, положительно сказалось на темпах работы. В июне 1942 г. в котлах тральщика подняли пар - важный этап строительства пройден. Тральщик получил свою энергию, дело пошло гораздо веселее. Служба тыла КБФ выделила необходимое количество дефицитного топлива. И вот волнующий момент: машины дали первые обороты! Напряженные усилия создателей турбин - тружеников Невского завода им. В. И. Ленина - и наши, судостроителей, увенчались успехом! Все почувствовали прилив новых сил. Каждый думал об одном: быстрее завершить достройку, чтобы орудия "Владимира Полухина" могли громить ненавистного врага. Впрочем, это случилось значительно раньше. Уже в начале 1942 г., когда смонтировали погреба, артиллерийские системы корабля включились в противовоздушную оборону города. При очередных налетах вражеской авиации команда вела огонь всеми одиннадцатью стволами, хотя корабль еще не имел хода. Он строился и одновременно воевал. Когда пришел час проверки орудий главного калибра, огонь вели тоже прицельно, выпускали каждый снаряд по фашистским -захватчикам. В сентябре 1942 г. "Владимир Полухин" перешел для государственных испытаний в Кронштадт, встал у стенки Морского завода. По указанию штаба КБФ, отстрел артиллерии производили не в море, а по вражескому объекту, где засели фашистские наблюдатели. Шла пробная стрельба, а на корабле продолжали отделывать помещения, регулировать механизмы. Строители, монтажники вскоре привыкли к постоянной стрельбе, достройка не прекращалась даже после сигнала боевой тревоги.  Заводские ходовые испытания начались в сентябре. На первом этапе тральщик совершил пробный пробег между Большеохтинским и Литейным мостами, там, где Нева имеет излучину и где она относительно широка, затем прошел вверх, за Финляндский железнодорожный мост, в район нынешнего лесопарка, до станции Понтонная - в двух километрах от нее уже находились вражеские позиции. Наконец, маршрут "Владимира Полухина" пролег в Кронштадт, где на Красногорском рейде состоялись окончательные ходовые испытания. Второй и третий этапы оказались особенно сложными. Маневры на Неве затруднялись из-за узкости фарватера, высокой скорости корабля, сильного течения реки. Кроме того, очень трудно, даже опасно было проходить под мостами ночью без освещения, тем более, что техника еще до конца не отработана, а команда мало обучена. Все обошлось, если не считать огневого налета гитлеровцев при приближении к Понтонной, который вреда кораблю не причинил. Перед переходом в Кронштадт вносили поправки в показания компасов, совершая повторные маневры напротив Петропавловской крепости. Потом корабль отстаивался у Зимнего дворца, ожидая ночи, когда разведут мосты. В Кронштадт шли ночью по Петровскому фарватеру (а не по Морскому каналу) в сопровождении катеров-дымзавесчиков. Этот фарватер мелководный, но находится значительно дальше от берега, в то время занятого врагом. Все же гитлеровцы засекли нас - по шуму вентиляторов, искрам из дымовых труб - и открыли огонь. Эффекта он не имел благодаря темноте и умелым маневрам командира. "Владимир Полухин" пришвартовался к стенке Морского завода без повреждений. Государственные ходовые испытания состоялись в Финском заливе. Район рейда Кронштадта был огражден бонами. Дежурный буксир развел их. В образовавшиеся ворота проследовали два катера сопровождения и наш славный "Владимир Полухин" с членами государственной комиссии, сдаточной командой и штатным составом на борту. Рейд покидали после захода солнца, ночь скрывала нас, а к утру возвращались к бонам. Сделали несколько походов до траверза Толбухина маяка и обратно по фарватеру, протраленному заранее.  Не каждый раз все сходило гладко. Однажды из-за неполадок в рулевой машине заклинило руль. Корабль стал описывать циркуляцию, что было особенно опасно в обстановке минных полей. Береговые батареи фашистов открыли огонь по тральщику, но наши катера-дымзавесчики удачно скрыли его от врага. В другом случае мы попали под обстрел тех же батарей сразу, как только миновали боны. И в этот момент неожиданно выбило прокладку (ее, видимо, плохо поставили) во фланцевом соединении вспомогательного паропровода. Неполадка пустячная. Все же ход упал, из машины через люк вырвались клубы пара. Возможно, это обмануло гитлеровцев, им показалось, что в машину попал снаряд. Фашисты на время огонь прекратили. Паузы хватило, чтобы устранить неисправность. 19 октября эскадренный турбинный тральщик "Владимир Полухин" вошел в состав действующего флота. "Краснознаменной Балтике передается этот корабль, построенный в условиях блокады рабочими города Ленина! Великая Отечественная война. 1942 г." - такая надпись украсила надстройку корабля. На нем подняли Военно-морской флаг СССР. Корабль тотчас включился в боевые операции КБФ. Опыт достройки и сдачи "Владимира Полухина" был первой пробой сил коллектива Петрозавода в условиях блокады. Под частыми бомбежками и артобстрелами рабочие, инженеры и техники, получавшие полуголодный продовольственный паек, преодолевая нечеловеческие трудности, создали сложный образец новой боевой техники. Вслед за тем достроили и второй корабль того же типа - "Василий Громов" (главный строитель-инженер Б. В. Плисов). В сентябре 1943 г. и на этом тральщике подняли Военно-морской флаг СССР.
|
